Домен arhivach.hk временно не функционирует! Используйте адрес
ARHIVACH.SITE.
24 декабря 2023 г. Архивач восстановлен после серьёзной аварии. К сожалению, значительная часть сохранённых изображений и видео была потеряна.
Подробности случившегося. Мы призываем всех неравнодушных
помочь нам с восстановлением утраченного контента!
В других регионах России также много бытовых проблем, нарушаются права человека, а власть неподотчетна обществу. Но и на этом фоне Чечня стоит особняком. Общим местом стал тезис, что Чечня не является частью России. Население здесь по-прежнему пронизано страхом, каждый может быть похищен, избит или убит. С огромным риском сопряжена работа правозащитников – их офисы поджигают, некоторых просто убивают. Бедность и бесправие населения резко контрастируют с роскошным образом жизни новой элиты. Гигантские суммы тратятся на кортежи из люксовых автомобилей, родовые имения, копирующие дворцы арабских шейхов, визиты голливудских звезд. Руководитель дотационного на 82% региона с официальной зарплатой меньше $100 000 в год превратился в одного из самых популярных светских персонажей России. Его образ жизни не соответствуют 20-й статьи Конвенции ООН против коррупции (о незаконном обогащении) – это очевидно любому из миллиона подписчиков его блога в Instagram.
Провластные политологи навязывают нам ложную альтернативу: или жесткий авторитарный феодальный строй и де-факто выплата дани местному царьку, или новая кавказская война. На самом деле альтернатива иная. В долгосрочной перспективе нынешняя политика приведет не к урегулированию ситуации в Чечне, а к созданию двух опасных врагов, с одним из которых наступит неизбежный конфликт. Первый враг – это силовой клан Кадырова, привыкший жить за счет федеральной помощи. С годами его аппетиты будут только расти, а возможности федерального бюджета из-за Крыма, санкций и общего спада экономики – сокращаться. Если федеральная власть попробует умерить аппетиты клана, мы рискуем получить силовые эксцессы в других регионах России – от терактов до роста рэкета в отношении бизнеса. Обидно сознавать, что эти люди будут вооружены за счет российских налогоплательщиков.
Второй враг, тоже создаваемый нами самими, – это население Чечни, живущее в условиях страха, имущественного расслоения, отсутствия прав и социальных лифтов. Оно видит, что за режимом, построенным в Чечне, стоит Россия, и именно Россия ассоциируется у них с той несправедливостью, которая творится в их республике. Это не оставляет шансов на то, что, когда режим Кадырова прекратит существование, Чечня добровольно останется в составе России. У политики «деньги и отсутствие контроля в обмен на лояльность» есть еще один существенный недостаток. Мы отправляем молодому населению Чечни очень вредный сигнал, даем им в качестве примера не трудягу, а разбойника. Они понимают, что социальных лифтов в нынешней Чечне для них нет, а единственный сценарий продвижения – это воевать, а потом сторговаться с федеральным центром. Именно так «пришло к успеху» нынешнее поколение руководителей Чечни.
Если мы хотим избежать этого сценария, России нужна новая политика и новый договор с Чечней.
Во-первых, мы должны признать, что жители Чечни – это граждане России. Наше государство несет ответственность за установление в Чечне системы власти, загоняющей ее в средневековье. Наша обязанность – довести стандарты их жизни до общероссийских. Мы не можем предать миллион граждан России, оказавшихся в руках средневекового царька.
Во-вторых, в наших интересах сохранить Чечню в составе России. Это позволит избежать превращения региона в постоянную угрозу национальной безопасности. Отторгнутая Чечня станет центром экспорта исламского фундаментализма и терроризма. Чиновники, бизнесмены и журналисты, побывавшие недавно в республике, говорят, что, несмотря на исламизацию и авторитаризм, с точки зрения культуры Чечня не так сильно изменилась за последние 25 лет. Молодежь все еще хорошо говорит по-русски, а значит, интеграция обойдется существенно дешевле отторжения. Тут дело не только в деньгах, а прежде всего в человеческих жизнях.
В-третьих, мы понимаем, что переход от средневековья обратно к современному обществу стоит средств, которые прежде всего необходимо тратить на образование и воспитание детей. В силу инерционности процессов для перехода потребуется время.
В-четвертых, должна быть пересмотрена сама система взаимоотношений федерального центра с регионом. Надо сместить акцент во взаимодействии с руководства республики на городские власти и муниципалитеты. Они должны получать деньги напрямую и и тратить их на социальные программы и создание рабочих местот, а не на визиты голливудских звезд и формирование «опричной» армии. Невыполнение обязательств должно вести к прекращению финансирования.
Эти правила означают равенство всех перед законом и наличие общих правил игры для всех регионов России. Разрешение проблемы отношений России и Чечни возможно только в рамках программы развития местного самоуправления. То, что нужно Чечне, нужно и всем остальным российским регионам. Большинство полномочий должны быть переданы местному самоуправлению вместе с источниками доходов. То, с чем местные и региональные власти не смогут справиться, останется в руках центра: федеральная инфраструктура, армия, спецслужбы, внешняя политика, расследование тяжких преступлений межрегионального характера. Региональная власть должна быть организована по парламентскому принципу. Чеченское общество сложноорганизованное, и эта форма позволит наилучшим образом учесть интересы всех групп.
Политика по отношению к Чечне должна учитывать ее историческое, культурное и религиозное своеобразие. Ей должна быть предоставлена автономия в вопросах социальной и культурной политики, отвечающей традициям народа. Однако правила, устанавливаемые местными властями, имеют важное ограничение: права человека, закрепленные в Конституции. Вы не можете обязать женщин носить черные платки, так как это дискриминация по полу, запрещенная Конституцией. Придется обязать и мужчин: компромиссов здесь быть не может.
В-пятых, важна культурная и образовательная интеграция. Финансирование должно быть привязано, в частности, к выполнению интеграционных программ. В школах и вузах должен существовать набор интеграционных курсов. Необходимо поощрять студенческие обмены, предоставлять талантливым детям из Чечни места в российских вузах. Именно талантливым, а не детям «знати», как это происходит сегодня. Такая интеграционная программа принесет свои плоды уже через 15–20 лет.
Переходный период должен начаться с отставки Рамзана Кадырова и честных выборов в региональный парламент. Руководство вооруженными силами должно на деле перейти специально назначенному командованию Северо-Кавказской группировкой. Это не будет большой проблемой: легитимность кадыровского клана держится на федеральном мандате, а не наоборот, как нас убеждает пропаганда, спонсируемая Кадыровым за счет российского бюджета.
И, наконец, самое главное: решение проблемы Чечни возможно только в формате свободной и открытой России. Только освобождение России от власти коррумпированного и архаичного режима позволит начать реформы, которые необходимы для того, чтобы оздоровить обстановку в Чечне. Но без изменения обстановки в Чечне, без закрытия этой «черной дыры» российской государственности, свободная и открытая Россия не состоится.