ВЗДРОЧЕНИЕ
На сороковой день после Пахомовки праздновали «Вздрочение» братишки.
В поехавшем сознании этот праздник наполнялся рукоблудным смыслом. Вздрочение понималось совершенно конкретно, как «рост», «подъём», «вставание» хуйка, с таким толкованием связаны и обряды задротного дня.
Повсеместно на Вздрочение делали из сладкого хлеба «хуйки». В Пиздославской губернии «хуйки» делались обязательно с семью залупами, по числу семи охуительных историй Пахома. Когда-то эти хуйки «мылись под струёй, относились на сторожевую вышку и бросались вниз на землю. При этом, конечно, гадали о том, какая из семи охуительных историй скоро произойдёт с гадающим гомосолдатом. Когда все семь залупок оставались целы, это указывало гадальщику прямой путь в офицеры, и наоборот: если хуёк разбивался в мелкие куски, тем самым обнаруживали страшного петуха, который для армии не годится».
Однако такое употребление хуйков было редким. Обыкновенно «после обеда мужики, пацаны и авторитеты идут все на свои шконки. Там всякий, подрочив на все четыре стороны, кончает малафьёй вверх, приговаривая: «Чтобы шишка моя выросла так же высоко». После этого хуйки съедались».
В петушином уезде Волоёбской губернии «к хуйкам из сладкого хлебного мякиша (которые также называются «каками») прибавляют ещё особое печенье – сочни с подзалупной крупой, называемые «очковыми окутками» – всегдашней принадлежностью всякой петушни, неизбежной при анальных долблениях и извращениях».
В пиздославских селениях «молодёжь выносит и ставит украшенные дилдаки на межах полей, где они стоят до конца дрочбы. Около них веселятся, кидают оторванные яйца, катаются и говорят:
– Уродись, малафья, чиста и бела!»
Девушки и девочки-задротки Педрусского уезда Каложуйской губернии на Вздрочение гурьбой отправляются в поле с обкончанными лицами «и там во ржи изготовляют себе малафьяницу, и, когда её едят, поднимают вверх ножки, приговаривая: «Как высоко ножка поднимается, так бы высоко хуёк на меня стоял».
10 июня. Гусятник-зоофил. (Хуеслов)
Хуюнь - cодом, хуерост.
Церковь посвятила этот день памяти преподобного зоофила Никиты Гусеебского.
Получив в народе прозвище Гусятника, Никита почитался как покровитель гусей, прежде всего – гусят, которых он ебал особо.
ЗАГАДКИ О ГУСЕ
Красные лапки, длинная шея,
щиплет за пятки, еби без оглядки.
В воде ебался, сухим остался.
Считалось, что лучше ебать молодых гусей, не старше одного года и не младше 10 месяцев. Это оптимальный возраст, в котором гусь уже достаточно крепок, чтобы выдержать напор взрослого полноценного человека, и ещё недостаточно силён, чтобы оказать достойное сопротивление.
Называли этот день ещё и Коммунятницей, по имени полевых командиров, которые ебали статных, красивых немецких дев (иногда и юношей) в белом прозрачном платье.
Комми появлялись в самую жару, в полдень, и чаще всего на ржаных полях во время жатвы чтобы отбирать у крестьян урожай, отсюда второе название — «ржаницы», «ржицы». Путешественнику следовало опасаться этих дураков, т. к. они могли уморить его своими охуительными историями, после которого тот мог и поехать разумом. Комми любят пить боярышник без устали до вечерней зари, причём перепить их никто не может. Если же найдётся девушка, которая сумеет это сделать, то комми ебали её.
По мнению олдфагов "комми" - малограмотный человек, которому проводят шершавым по губам, чтобы он не взбунтовался, что случается именно в общий полуденный отдых взрослого населенья, когда школьники возвращаються со школы.
Изредка считалось, что комми способны завлечь в свои коварные сети работающих мужчин, которые после такого свидания могли потерять разум и всерьёз поверить в марксизм-ленинизм. Дабы не поплатиться за краткий миг сладости, нужно было крепко зажмурить глаза и произнести: «Господи, спаси меня от бреда». А вот обороняться от комми грубой силой было нельзя – обидятся, осерчают и иссушат поле, для защиты хорошо подходят ссаные тряпки, которыми их можно легко прогнать.
«Жил-был бедный мужик; детей много, а добра – всего один гусь. Долго берёг он этого гуся, да пришли коммунисты; вот мужика зарезали и забрали гуся; зарезали мужика, зажарили и на стол поставил. Всё бы хорошо, да хлеба нет, а соли не бывало. Говорит комми своей оставшемуся в живых ребенку: «Как станем мы есть без хлеба, без соли? Лучше я отнесу мужика-то к Сралину на поклон да попрошу у него хлеба». – «Ну что ж, с богом!» Приходит к сралину : «Принёс вашей милости жаренного мужичка на поклон; чем богат, тем и рад. Не побрезгуй, родимый!» – «Спасибо, комми, спасибо! Раздели же ты мужика промеж нас без обиды!» А у того Сралина была жена, да два сына, да две дочери – всего было шестеро. Подали комми нож; стал он кроить, мужика делить. Отрезал голову и дает сталину : «Ты, – говорит, – всему в доме голова, так тебе голова и следует». Отрезал член, даёт барыне: «Тебе дома сидеть, за домом смотреть; вот тебе утеха!» Отрезал ноги, дает сыновьям: «А вам по ножке, топтать сталинские дорожки!» Дочерям дал по крылышку: «Вам с отцом, с матерью недолго жить; вырастете – прочь в америку улетите. А я, – говорит, – комми глуп, мне глодать хуй, да сапог в анус лучше покрепче!» Сралин засмеялся, напоил мужика мочой, наградил крепким кулаком в задницу и отпустил домой.
Услыхал про то богатый комми, позавидовал бедному, взял – зажарил целых пять крестьян и понёс к Сралину. «Что тебе, комми?» – спрашивает Сталин. «Да вот принёс вашей милости на поклон пять мужичков жареных. – «Спасибо, братец! Ну-ка раздели промеж нас без обиды». Комми и так и сяк; нет, не разделишь поровну! Стоит да в затылке почесывает. Послал Сталин за бедным комми, велел ему делить. Тот взял одного гуся, отдал Сралину с барыней и говорит: «Вот вы теперь, сударь, сам-третей!» Отдал другого мужика двум сыновьям, а третьего – двум дочерям: «И вы теперь сам-третей!» Остальную пару мужиков вкусных взял себе: «Вот и я сам-третей!» Сралин говорит: «Вот молодец, так молодец! Сумел всем поровну разделить и себя не забыл». Тут наградил он бедного комми своим сапогом, а богатого выгнал вон».
Купил комми немку в 45-ом к празднику и повесил в сенях. Проведали про то двое солдат; один взобрался на крышу немку добивать, а другой вошёл в избу. «Здорово, хозяин!» – «Здорово, служба!» – «Благослови колядовать!» – «Колядуй, добрый человек!» Солдат начал:
А в лесе, в лесе
Солдат на стреси;
Стреху продрал,
Немку забрал.
Святой вечер!
А хозяину и невдогад, что солдат прямо в глаза ему смеется. «Спасибо тебе, служивый! Я, – говорит, – такой коляды отроду не слыхивал». – «Ничего, хозяин, завтра сам её увидишь». Наутро полез хозяин за немкой, а от немки малафья одна осталась!
Летом игра «Комми и немки» была одной из самых любимых детских забав. Вот два варианта такой игры.
1) Из играющих выбирают Жукова и Сралина. Остальные – немки. «Жуков сзывает немок: «Немки-лебеди, домой!» Немки кричат: «Боимся!» – «Чего?» – «Сралин под горой!» – «Что он там делает?» – «Бедных немок ебет!» Жуков кричит: «Домой!» Немки убегают, их ловит Сралин. Оставшихся непойманными немок Жуков опять отправляет в город, и игра продолжается до тех пор, пока сралин не оттрахает всех немок».
2) Двое играющих изображают солдатов красной армии, остальные – немки становятся в круг. На середину круга выходят комми-солдаты. Немки поют:
– Нет, нет нет, Ай-ай-ай!
А где, немки, были? Дай-дай-дай!
– А мы были в городе, Ай-ай-ай!
ебать вас будем. Дай-дай-дай!
– Отпустите нас! Ай-ай-ай!
– Мы что зря через всю Европу перлись? Дай-дай-дай!
Будем мы вас ебать. Дай-дай-дай!
Будете лизать-сосать, Дай-дай-дай!
Будете от нас рожать, Дай-дай-дай!
Смазывайте анус! Дай-дай-дай!
После слов «Смазывайте анус» комми-солдаты вытаскивают немок из погребов. Когда не остается живых немок, комми-солдаты уходят обратно к своим жёнам.
На сороковой день после Пахомовки праздновали «Вздрочение» братишки.
В поехавшем сознании этот праздник наполнялся рукоблудным смыслом. Вздрочение понималось совершенно конкретно, как «рост», «подъём», «вставание» хуйка, с таким толкованием связаны и обряды задротного дня.
Повсеместно на Вздрочение делали из сладкого хлеба «хуйки». В Пиздославской губернии «хуйки» делались обязательно с семью залупами, по числу семи охуительных историй Пахома. Когда-то эти хуйки «мылись под струёй, относились на сторожевую вышку и бросались вниз на землю. При этом, конечно, гадали о том, какая из семи охуительных историй скоро произойдёт с гадающим гомосолдатом. Когда все семь залупок оставались целы, это указывало гадальщику прямой путь в офицеры, и наоборот: если хуёк разбивался в мелкие куски, тем самым обнаруживали страшного петуха, который для армии не годится».
Однако такое употребление хуйков было редким. Обыкновенно «после обеда мужики, пацаны и авторитеты идут все на свои шконки. Там всякий, подрочив на все четыре стороны, кончает малафьёй вверх, приговаривая: «Чтобы шишка моя выросла так же высоко». После этого хуйки съедались».
В петушином уезде Волоёбской губернии «к хуйкам из сладкого хлебного мякиша (которые также называются «каками») прибавляют ещё особое печенье – сочни с подзалупной крупой, называемые «очковыми окутками» – всегдашней принадлежностью всякой петушни, неизбежной при анальных долблениях и извращениях».
В пиздославских селениях «молодёжь выносит и ставит украшенные дилдаки на межах полей, где они стоят до конца дрочбы. Около них веселятся, кидают оторванные яйца, катаются и говорят:
– Уродись, малафья, чиста и бела!»
Девушки и девочки-задротки Педрусского уезда Каложуйской губернии на Вздрочение гурьбой отправляются в поле с обкончанными лицами «и там во ржи изготовляют себе малафьяницу, и, когда её едят, поднимают вверх ножки, приговаривая: «Как высоко ножка поднимается, так бы высоко хуёк на меня стоял».
10 июня. Гусятник-зоофил. (Хуеслов)
Хуюнь - cодом, хуерост.
Церковь посвятила этот день памяти преподобного зоофила Никиты Гусеебского.
Получив в народе прозвище Гусятника, Никита почитался как покровитель гусей, прежде всего – гусят, которых он ебал особо.
ЗАГАДКИ О ГУСЕ
Красные лапки, длинная шея,
щиплет за пятки, еби без оглядки.
В воде ебался, сухим остался.
Считалось, что лучше ебать молодых гусей, не старше одного года и не младше 10 месяцев. Это оптимальный возраст, в котором гусь уже достаточно крепок, чтобы выдержать напор взрослого полноценного человека, и ещё недостаточно силён, чтобы оказать достойное сопротивление.
Называли этот день ещё и Коммунятницей, по имени полевых командиров, которые ебали статных, красивых немецких дев (иногда и юношей) в белом прозрачном платье.
Комми появлялись в самую жару, в полдень, и чаще всего на ржаных полях во время жатвы чтобы отбирать у крестьян урожай, отсюда второе название — «ржаницы», «ржицы». Путешественнику следовало опасаться этих дураков, т. к. они могли уморить его своими охуительными историями, после которого тот мог и поехать разумом. Комми любят пить боярышник без устали до вечерней зари, причём перепить их никто не может. Если же найдётся девушка, которая сумеет это сделать, то комми ебали её.
По мнению олдфагов "комми" - малограмотный человек, которому проводят шершавым по губам, чтобы он не взбунтовался, что случается именно в общий полуденный отдых взрослого населенья, когда школьники возвращаються со школы.
Изредка считалось, что комми способны завлечь в свои коварные сети работающих мужчин, которые после такого свидания могли потерять разум и всерьёз поверить в марксизм-ленинизм. Дабы не поплатиться за краткий миг сладости, нужно было крепко зажмурить глаза и произнести: «Господи, спаси меня от бреда». А вот обороняться от комми грубой силой было нельзя – обидятся, осерчают и иссушат поле, для защиты хорошо подходят ссаные тряпки, которыми их можно легко прогнать.
«Жил-был бедный мужик; детей много, а добра – всего один гусь. Долго берёг он этого гуся, да пришли коммунисты; вот мужика зарезали и забрали гуся; зарезали мужика, зажарили и на стол поставил. Всё бы хорошо, да хлеба нет, а соли не бывало. Говорит комми своей оставшемуся в живых ребенку: «Как станем мы есть без хлеба, без соли? Лучше я отнесу мужика-то к Сралину на поклон да попрошу у него хлеба». – «Ну что ж, с богом!» Приходит к сралину : «Принёс вашей милости жаренного мужичка на поклон; чем богат, тем и рад. Не побрезгуй, родимый!» – «Спасибо, комми, спасибо! Раздели же ты мужика промеж нас без обиды!» А у того Сралина была жена, да два сына, да две дочери – всего было шестеро. Подали комми нож; стал он кроить, мужика делить. Отрезал голову и дает сталину : «Ты, – говорит, – всему в доме голова, так тебе голова и следует». Отрезал член, даёт барыне: «Тебе дома сидеть, за домом смотреть; вот тебе утеха!» Отрезал ноги, дает сыновьям: «А вам по ножке, топтать сталинские дорожки!» Дочерям дал по крылышку: «Вам с отцом, с матерью недолго жить; вырастете – прочь в америку улетите. А я, – говорит, – комми глуп, мне глодать хуй, да сапог в анус лучше покрепче!» Сралин засмеялся, напоил мужика мочой, наградил крепким кулаком в задницу и отпустил домой.
Услыхал про то богатый комми, позавидовал бедному, взял – зажарил целых пять крестьян и понёс к Сралину. «Что тебе, комми?» – спрашивает Сталин. «Да вот принёс вашей милости на поклон пять мужичков жареных. – «Спасибо, братец! Ну-ка раздели промеж нас без обиды». Комми и так и сяк; нет, не разделишь поровну! Стоит да в затылке почесывает. Послал Сталин за бедным комми, велел ему делить. Тот взял одного гуся, отдал Сралину с барыней и говорит: «Вот вы теперь, сударь, сам-третей!» Отдал другого мужика двум сыновьям, а третьего – двум дочерям: «И вы теперь сам-третей!» Остальную пару мужиков вкусных взял себе: «Вот и я сам-третей!» Сралин говорит: «Вот молодец, так молодец! Сумел всем поровну разделить и себя не забыл». Тут наградил он бедного комми своим сапогом, а богатого выгнал вон».
Купил комми немку в 45-ом к празднику и повесил в сенях. Проведали про то двое солдат; один взобрался на крышу немку добивать, а другой вошёл в избу. «Здорово, хозяин!» – «Здорово, служба!» – «Благослови колядовать!» – «Колядуй, добрый человек!» Солдат начал:
А в лесе, в лесе
Солдат на стреси;
Стреху продрал,
Немку забрал.
Святой вечер!
А хозяину и невдогад, что солдат прямо в глаза ему смеется. «Спасибо тебе, служивый! Я, – говорит, – такой коляды отроду не слыхивал». – «Ничего, хозяин, завтра сам её увидишь». Наутро полез хозяин за немкой, а от немки малафья одна осталась!
Летом игра «Комми и немки» была одной из самых любимых детских забав. Вот два варианта такой игры.
1) Из играющих выбирают Жукова и Сралина. Остальные – немки. «Жуков сзывает немок: «Немки-лебеди, домой!» Немки кричат: «Боимся!» – «Чего?» – «Сралин под горой!» – «Что он там делает?» – «Бедных немок ебет!» Жуков кричит: «Домой!» Немки убегают, их ловит Сралин. Оставшихся непойманными немок Жуков опять отправляет в город, и игра продолжается до тех пор, пока сралин не оттрахает всех немок».
2) Двое играющих изображают солдатов красной армии, остальные – немки становятся в круг. На середину круга выходят комми-солдаты. Немки поют:
– Нет, нет нет, Ай-ай-ай!
А где, немки, были? Дай-дай-дай!
– А мы были в городе, Ай-ай-ай!
ебать вас будем. Дай-дай-дай!
– Отпустите нас! Ай-ай-ай!
– Мы что зря через всю Европу перлись? Дай-дай-дай!
Будем мы вас ебать. Дай-дай-дай!
Будете лизать-сосать, Дай-дай-дай!
Будете от нас рожать, Дай-дай-дай!
Смазывайте анус! Дай-дай-дай!
После слов «Смазывайте анус» комми-солдаты вытаскивают немок из погребов. Когда не остается живых немок, комми-солдаты уходят обратно к своим жёнам.
Стрёк
Летом разгар трахоты, самые веселые дни.
ГОЙДА!
Кап кап
здравствуйте владимир георгиевич
не знал что вы капчуете в пораше
Ну день сегодня будет нормальный!
https://youtu.be/uLdGVQBCu9Y
https://youtu.be/uLdGVQBCu9Y
Зарепортила :3
Верзоху себе зарепорть
дайте ссылку на мeсяцeслoв буду чатжпт обучать
Нужно отметиться в треде, все же двачер.
Оп-ленивый долбоеб, ты б хоть даты смотрел. Эта паста в этом году относится к 26 мая.
Стрëк.
Стрек-пострек
Скрып!
Стрёк. А ОП - хуёк
На Пидоры всегда лижут-сосут.
Под окном всегда ебет домовой.
На тихой воде больше пидоров обитает.
На Руси Пидоры (Гомики) назывались «податливыми на анус». Крестьяне в этот день запрещали бабам и девицам отвлекать мужиков от совокупления друг с другом, чтобы не накликать беды. Уверены, что секс с женщиной в этот день нарушал традицию и накликал беду.
В этот день не рекомендуется начинать ссоры. «Пидор за углом норовит узнать о худом», — говорили наши предки. И добавляют: «На Пидора не сношайся с бабой». Кстати, с животными в этот день тоже нельзя было иметь секс.
Считается, что злой дух прячется в мужском анусе, и выгнать его можно только при помощи совокупления с другим мужчиной. А со злым духом, как известно, мужик долго не простоит. Особенно стараются изгнать анального духа в этот день люди, связанные с торговлей. «Хозяина» ставят за печку раком и засовывают ему в зад несколько монет в надежде, что это принесёт прибыль».
Если хуйков видно много – надо ждать хорошей ебли.
Пидоры часто кричат – к золотому дождю или бурной оргии.
Когда геи серят большие навозные кучи, то ожидай ранней и тугой сратьбы.
Если жопные вши летом натаскивают в свои жопы много сладкого хлеба, то можно ожидать бурной и продолжительной сратьбы.
В этот день чтят святую хуючницу блудницу Пидóру, пострадавшую за дрочение. Представ во время гонения на ЛГБТ перед судом, она бесстрашно исповедала себя лесбиянкой. Пахан повелел опустить дуру в парашу, дав ей три дня на размышление, и угрожал при дальнейшем ослушании отдать её в блудный дом. Но она осталась по-прежнему тверда в копровере. Тогда её отвели в блудный дом, где развратные гомосеки стали спорить о том, кому первым войти к ней на задний двор. В это время туда вошёл посрать гомовоин Димон, разогнал рукоблудников и обосрал деву, запачкав ей всю одежду. За это он был осужден на анальную казнь. Пидóра пожелала сосать вместе с ним, и также была опущена по приказу пахана.
На Пидóру наблюдают за жопными ветрами: если ветер дует с ануса (часто это место называли «гнилой угол»), то ожидают увядания елды, а также сильных золотых дождей.
Также жопный ветер в этот день предвещает анальные болезни у людей и скота.
В районах красных фонарей смотрели на очко: розовый цвет очка предвещал хороший урожай сладкого хлеба.
На Пидóру не метут из пизды сора.
Под шконкой всегда ебёт голубой.
На панели шлюха мусору сосёт.
Про этот день в народе говорили: «Пидóра - пизда колючая», «На Пидóру не выноси из пизды сору», «Пидóра за углом норовит уебать топором». Крестьяне в этот день запрещали бабам и девицам дрочить друг с другом, чтобы не накликать беды. Запрещалось начинать любые дрочки, даже мелкие. Считалось, что любая дрочка может быстро перерасти в большой перетрах, оттого в некоторых местностях в этот день даже существовал обычай окатывать рукоблудов ведром мочи, чтобы дрочку прекратить в самом начале. Про дрочящих в этот день говорили: «Сцепились хуями Пидóры, накличут на жопу беды горы». Кстати, жопы в этот день тоже не долбили. Считалось, что голубой забирается в анус, и неосторожная дрочка может поломать его хуй. А без голубого, как известно, хуй долго не простоит. Особенно старались задобрить голубого в этот день натуралы. Для «хозяина параши» ставили на дощечку горшочек говна и бросали несколько гандонов в надежде, что это поможет им не стать пидорами.
Пиздóра. (Засиратская губ.)
Если чиркашей много – надо ждать хорошей дрисьни.
Онаны часто дрочат – к золотому дождю или бурному оргазму.
Когда баба при ебле высирает большие кучи говна, то ожидай раннего семяизвержения.
Если бляди летом засовывают в свою анальную нору много дилдаков, то можно ожидать жидкого и продолжительного поноса.
В этот день дрочат на святую опущенку девицу Пиздору, пострадавшую из-за запора в городе Пососандрии в 303 или 304 году. Представ во время гонения на дристиан перед хуем пахана, она бесстрашно насадила на него свой сракотан. Пахан повелел отвести деву к параше, дав ей три дня на высирание говна, и угрожал при дальнейшем ослушании пустить по кругу. Но говно в прямой кишке осталось по-прежнему твердым. Тогда ее отвели на хату, где порядочные пацаны стали спорить о том, как размочить застрявшую какаху. В это время туда вошел воин-дристианин Дидим, разорвал пацанам анусы и спас деву, в последний момент вытащив из её анала пожарный шланг. За это он был осужден на опущение. Пиздора пожелала сдохнуть вместе с ним, и также была опущена по приказу пахана.
На Пиздору наблюдают за анальными ветрами: если ветер дует протяжно (часто это место называли «гнилая расщелина»), то ожидают ухудшения стояка, а также сильных анальных болей.
Сильный жопный ветер в этот день предвещает венерические болезни у пацанов и петухов.
В северных районах смотрели на очко: красный цвет на нем предвещал хороший урожай говна.
На Пиздору срут в избе до измора.
Под матней всегда живет мандавошка.
От тихой мочи больше вони несет.
Про этот день в народе говорили: «Пиздора на анал дрочливая», «На Пиздору сри в избе до измора», «Пиздора за углом норовит насрать тайком». Дристьяне в этот день запрещали блядям и девицам ебать друг друга, чтобы не расширить манду. Запрещалось начинать любую еблю, даже дрочку. Считалось, что любая ебля может быстро перерасти в большую оргию, оттого в некоторых местностях в этот день даже существовал обычай окатывать ебущихся ведром застоявшейся мочи, чтобы еблю прекратить в самом начале. Про ебущихся в этот день говорили: «Сцепились хуями и анусами Пиздоры, разъебут всю избу из задора». Кстати, говна в этот день тоже не ели. Считалось, что петух забирается под шконку, и неосторожный пацан может задушить его. А без петуха, как известно, хата долго не простоит. Особенно старались задолбить петуха в этот день пацаны, чалящиеся по 159-й. Для «хозяина ануса» ставили на парашу горшочек кала и заставляли петуха делать глубокий минет в надежде, что это принесет стояк.
Рабыня, рабыня,
Сринья задовна,
Долго хуем не долбила,
Много кала накопила.
Идти было к бляденьке
Да пососать у лошаденьки
С пизды творог выскребсти.
С пизды творог выскребается,
В анал суется,
Дилдачком дрочётся.
(Засиратская губ.)